Телесно-эмоциональное освобождение и за его пределами - Джон Е. Апледжер - (стр. 1-20).
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Телесно-эмоциональное
освобождение и за его пределами> - ключевая книга нашего времени. Автор
представляет передовой край исследования отношений тела и сознания, используя
язык прикосновений. Он
описывает свое исследование ранее неизученных областей человеческого тела. Эта
работа позволила автору
разработать альтернативную методологию исследования здоровья и болезней.
Доктор
Апледжер излагает свое понимание личности в целом, которое открывает новые
перспективы
для пациента/клиента, врача-остеопата и медицинского сообщества. Автор уводит нас за
пределы своей научной и
медицинской практики, где его личный опыт указывает путь дальнейших
исследований.
Изучая
взаимоотношения тела и сознания через прикосновение, он использует воображение
и навыки
общения для описания полученных результатов. Читателю предлагаются новые
концепции, новая
терминология и широкий взгляд на тело и сознание человека. Введенные доктором
Апледжером понятия
<разматывания>, <энергетической кисты> и <Телесно-эмоционального освобождения>
- новые для
большинства читателей, позволяют воспринимать информацию и применять ее на
практике. Каждая новая
концепция становится краеугольным камнем для последующего совместного открытия
автора и читателей.
<Телесно-эмоциональное
освобождение> трудно переоценить, так же как и глубокое проникновение
автора в суть проблемы. Оно помогает оценить многие необычные явления и опыт, с
которым нередко
сталкиваются те, кто врачует тело: невозможность отделить сознание от тела,
реальность присутствия в теле
<энергии>, взаимосвязь наших мыслей и чувств с переживаниями клиента.
Западный
подход к науке и технологии учит искать знания и их подтверждение вне себя. Нам
прямо и
косвенно предлагается не доверять личным переживаниям. Научные исследования,
проводимые согласно
постулатам Коха о необходимости подтверждения полученной информации
лабораторным путем, все еще
удерживают ключевые позиции в медицинской среде.
Однако,
в свете недавних научных открытий и наблюдений, особенно в области современной
физики,
мы приходим к пониманию, что так называемые <объективные> методы наблюдения не
так надежны, как
принято считать. Стало известно, что едва различимые мысли и намерения
исследователей влияют на
результат эксперимента. Невозможно отделить наблюдателя от объекта наблюдения.
Так, в медицине, мысли
и намерения могут существенно воздействовать на внутреннее состояние человека,
например, на его
иммунную систему. В конечном счете, становится очевидным, что нельзя объективно
рассматривать людей
и динамику, влияющую на их здоровье.
Методология
доктора Апледжера отличается от постулатов Коха. Апледжер предлагает более
полный
подход к личности в целом. Его собственный опыт служит исследовательским
зондом, а отклик
пациентов/клиентов, включая субъективные ощущения и реакцию тела - цепями
обратной связи. Автор
делится с читателями своими поисками, открытиями, сомнениями и ходом своих
размышлений. Он ведет нас
за собой, проникая все глубже в неизведанное.
Оценка
данной книги во многом зависит от личного опыта читателя. Подчас автор рискует
вызвать
недоверие, действуя открыто и стремительно. Он побуждает наше воображение сойти
с привычных путей
исследования. И тем не менее, учитывая его диплом об образовании, квалификацию и
стаж, трудно не
считаться с его наблюдениями, даже если они находятся вне нашего опыта.
В
настоящее время очевидно, что проблема здоровья простирается за границы
возможностей
аллопатической медицинской профессии. Назрела необходимость появления новаторов,
предлагающих
альтернативные подходы к решению этой проблемы. Прочитав книгу доктора
Апледжера, я понял, что он
один из таких людей. Данная книга углубляет наше представление о человеке и
открывает новые пути
улучшения здоровья.
Фриц Смит, Доктор Медицины, Ватсонвилл, Калифорния.
Прочитав
новую книгу Джона Апледжера <Телесно-эмоциональное освобождение и за его
пределами>,
я обратился к работам А. Т. Стила о фасции. В <Философии остеопатии>, вышедшей
в 1899 году, доктор
Стил утверждает: "Я не знаю другой части тела, равной фасции в качестве
области исследования. Верю,
изучение фасции принесет больше открытий, нежели изучение других частей
тела".
Многим
остеопатам известно это высказывание основателя остеопатии в США, но немногие
пытались
подтвердить интуитивные догадки о фасции активным исследованием. Немногие
применяли результаты
своего исследования для разработки клинических обучающих моделей для студентов.
Еще меньше врачей
потратили время и силы для написания трех книг по данному вопросу, как это
сделал Джон Апледжер,
работая в области краниосакральной терапии.
Настоящая,
третья работа свидетельствует о возрастающем интересе Джона к фасции как к
неотъемлемой части для создания и поддержания здоровья. В данной книге он
показывает важную роль
фасции в хранении тканевой памяти любого рода. Автор доказывает, что связанная
с фасцией тканевая
память может служить источником информации для клиента и целителя, позволяя
глубже проникнуть и
осмыслить процесс самоисцеления.
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
Оказывается,
клетки нашего тела обладают голографическими сведениями, которые могут
передаваться из нетронутых внутренних источников (неосознанного состояния) в
сознание. Практическое
взаимодействие клиента и врача-остеопата в сеансе телесно-эмоционального освобождения
предоставляет одну из
наиболее полных возможностей тела-мышления-духа для реализации этой передачи.
Модель
Энергетической Кисты стала основанием для данной концептуализированной идеи.
Вы
получите удовольствие от чтения данной книги, поскольку в ней гармонично
сочетаются
практические инструкции по работе рук, подтвержденные фактами (а именно
дополнительная техника
манипуляций на твердом небе, языке и поднижнечелюстных тканях) с общими
сведениями и
многочисленными разборами конкретных случаев в области Энергетической Кисты,
Телесно-
эмоционального освобождения и Векторизации.
Автор
суммирует свое знание китайской диагностики по пульсу, акупунктурных меридианов
и
соответствующих органов, а также фотографий Кирлиана, что открывает новые
источники знаний, которые
способствуют процессу практического исцеления.
Отображению
и диалогу Джон научился у доктора медицины Мартина Л. Россмана в его книге
<Исцели
себя>. Большое количество примеров по отображению и диалогу в данной книге Д.
Апледжера помогают
раздвинуть стены и добиться большей свободы во взаимодействии клиента и врача-остеопата.
Это позволит тем, с кем
вы работаете, действовать в визуализации по своему усмотрению - упрощенно или
более сложно.
Детектор
Значимости стимулирует укрепление отношений между клиентом и целителем,
поскольку
вырабатывает чувство уверенности у целителя и как следствие, его взаимодействие
с клиентом. Затронутый
в книге вопрос о роли целителя в продвижении клиента к выздоровлению необходим
всем, занимающимся
телесно-эмоциональным освобождением. Целью физического, сознательного,
эмоционального и духовного
взаимодействия, как продемонстрировано в данной книге, является общее понимание
проблем здоровья для
всех. Доктор Стил утверждает: <Вся красота жизни является перед нами в могучей
силе, которой наделена
фасция. Кажется, что душа человека со всеми потоками чистой живой воды обитает
в фасции его тела>.
Новая
занимательная работа Джона Апледжера - поиск истины. Я полагаю, вы убедитесь,
что книга
поможет вашему дальнейшему личностному и профессиональному росту.
Ричард К МакДональд, доктор остеопатии, Палм Бич Горденс, Флорида
ВВЕДЕНИЕ
Желание
написать книгу о Телесно-Эмоциональном Освобождении возникло и начало
укрепляться во
мне с 1985 года. Наконец в декабре 1988 года я не мог больше сопротивляться, и
процесс начался во время
нашего пребывания на Гаваях. Если вам нужно описать процесс, развивающийся с
головокружительной
быстротой, нужно оттолкнуться от какого-то момента. Так поступил и я, и вы поймете
почему, когда
закончите чтение этой книги.
По
выработавшейся привычке я начал с истории развития понятий и методики Телесно-
Эмоционального Освобождения, как мне это представляется. Далее я попытался
описать концепции
Энергетических Кист и Телесно-Эмоционального Освобождения в современном виде.
Разумеется,
сегодняшний день уже стал вчерашним, а завтра станет сегодняшним днем в самом
ближайшем будущем.
Пытаясь описать бесконечный динамический процесс, вы неизбежно сталкиваетесь с
тем, что что бы вы ни
написали сегодня, станет вчерашней новостью к моменту выхода книги из печати.
Поэтому тщетным будет
стремление получить новейшие сведения о явлениях, которым посвящена эта книга.
Я
считал необходимым дать детальное описание Векторной/Осевой системы и привел его
в своей
книге. Прочитав эту главу, некоторые люди говорили мне, что теперь им понятно,
что такое векторизация.
Объяснения, приводимые на симпозиумах, были трудны для их восприятия. В главу
были включен ряд
примеров, чтобы поддержать левополушарных представителей.
Глава,
посвященная Терапевтическому Воображению и Диалогу, довольно объемная, но в ней
множество полезных идей и предложений для тех, кто работает с телом, и открыл
для себя, что тело и
сознание неотделимы друг от друга и фактически являются разными гранями одного,
цельного существа.
Если проникнуть в тело чуть глубже, чем позволяет крайне поверхностное
симптоматическое лечение, вы
обнаружите сознание. Я попытался описать, что можно сделать, когда вы
встречаетесь с сознанием
пациента/клиента, чтобы содействовать терапевтическому процессу и не вызвать
осложнений. Существуют,
и будут существовать разногласия относительно границ, в которых может
действовать остеопат, в зависимости
от его квалификации. Мне кажется, этот спор неразрешим до тех пор, пока мы не
признаем тот факт, что
если сознание и тело не являются единым целым, то они по меньшей мере связаны и
переплетены настолько,
что никакие законодательные акты и положения не могут привести их к
независимому существованию, что
позволило бы <специалистам по сознанию> заниматься одной частью, а
<специалистам по телу> - другой.
Пока бюрократия настаивает на этом искусственном разделении, пациенты/клиенты
страдают. Доверьтесь
этому процессу, помогите людям, подчините свое самолюбие и не оставайтесь в
темнице.
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
И
наконец, я почувствовал, что должен рассказать о некоторых событиях в моей
жизни, вследствие
которых я пришел к своим выводам. Так возникла глава <Личное возрастание>. В
ней описываются
происшествия, опыты и наблюдения, которые помогли мне раскрыть свое сознание. Я
не стремлюсь
обращать или благовествовать. Но смею надеяться, что мой опыт возможно даст вам
пищу для
размышления. Начало моей остеопатической деятельности было довольно узким,
ограниченным, и можно
сказать близоруким. Задачи, стоящие передо мной, требовали набраться немного
терпения, чтобы наблюдать
без вмешательства и истерической рационализации. Все, что я должен был понять,
это то, что я не знал и не
смогу узнать, пока не придет свой час.
И
вот мы подошли к тому, что находится <за пределами> Телесно-Эмоционального
Освобождения.
Глава, которая называется <Некоторые называют это образованием канала>, с
предельной точностью
воспроизводит отдельные случаи с моими пациентами. Выводы остаются за
читателем. Но описанное
действительно имело место, и вам предлагается самостоятельно дать этому
объяснение.
Я
искренне надеюсь, что вам понравится эта книга. Предлагаю сперва прочитать ее
целиком, а затем
вернуться к изучению отдельных частей. В путь!
Следующая книга уже вырисовывается у меня в голове.
С наилучшими пожеланиями ко всем вам,
Джон Апледжер, Доктор остеопатии, член Общества Остеопатов.
ГЛАВА I
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ:
РАЗВИТИЕ КОНЦЕПЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Телесно-Эмоциональным
Освобождением (ТЭО) называется выход эмоции, которая по ряду причин,
считавшихся целесообразными некоторой частью неосознаваемого' пациента или
клиента, была удержана,
подавлена и изолирована в теле. Можно рассуждать о теле как о <телесной душе>.
Наблюдение процесса
ТЭО предполагает, что удержание энергии или памяти физической или эмоциональной
травмы нередко
происходит в определенных областях, отделах и внутренностях тела человека.
Процесс
ТЭО инициируется контактом рук лечащего и пациента/клиента. Он является следствием
осмысленного и целенаправленного прикосновения. Значение и цель прикосновения
могут быть как
осознанными так и неосознаваемыми.
Психиатры
и психотерапевты, присутствовавшие или принимавшие участие в сеансах ТЭО, часто
сравнивали их с телесной психотерапией. Следуя данной аналогии, движения тела
пациента/клиента
уподобляются вербальному аспекту психотерапии. Клинические наблюдения
показывают, что наиболее
удерживаемая в теле травма или эмоция первоначально возникла на фоне
подавляющей психологически
разрушающей эмоции, такой как гнев, страх или чувство вины. Такой
разрушительный эмоциональный фон
мог быть резким или хроническим.
Личное
наблюдение и участие в сотнях сеансов ТЭО навело меня на мысль, что органы,
ткани и
возможно отдельные клетки обладают памятью, эмоциональной способностью и
интеллектом.
Освобождение сдерживаемой в тканях эмоции и боли обычно происходит через
сознание пациента/клиента
либо во время сеанса ТЭО, либо в течение 24 или 48 часов. Осознанное
восстановление эпизодов из
прошлого, связанных с <изолированными> воспоминаниями тканей, чаще всего
происходит как внезапное
прозрение в течение нескольких часов, если не во время ТЭО. Бывает, что
пациенты/клиенты сознательно
испытывают во время ТЭО эмоцию, а связанное с ней происшествие вспоминают
позже.
РАЗВИТИЕ КОНЦЕПЦИИ ТЭО
Телесно-Эмоциональное
Освобождение не является отвлеченной концепцией. Эта идея
сформировалась в результате многочисленных экспериментов в различных местах,
когда все они указывали
на один и тот же главный аспект. В конце 1970-х я был ответственным
исследователем в окружном центре
аутизма. Цель нашей работы заключалась в определении эффективности
использования краниосакральной
терапии в лечении аутизма. В то время я работал вместе с Цви Карни, биофизиком
и биоинженером,
прибывшим в Мичиганский государственный университет из Института Технион в
Израиле. Доктор Карни и
Слово
<неосознаваемое>, используемое в книге, означает любой телесный, сознательный
или духовный процесс или ситуацию,
протекающую вне сознания пациента в описанный момент времени. Данный термин был
выбран, чтобы избежать множества
коннотаций, верных и неверных, связанных со словами <бессознательное> и
<подсознательное>.
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
я
занимались изучением и измерением влияния терапевтически-нацеленных
прикосновений и процессов
манипуляции на исходный электрический потенциал человеческого тела.
Одновременно я занимался частной
практикой.
ИССЛЕДОВАНИЕ АУТИЗМА
В
первый год работы с детьми, страдающими аутизмом, мы наблюдали за особенностями
их поведения
и личности, а также проводили физические исследования, краниосакральные и
структурные оценки, брали
анализ крови, мочи и волос. В проекте участвовало 26 детей. Мы изучали детскую
реакцию на наши
попытки проникнуть в их внутренний мир, который кажется очень изолированным и
индивидуальным.
Как
показала практика, нежное, неназойливое, доброжелательное прикосновение было
наиболее
приемлемым. Кроме того, было обнаружено, что наведение <Точки Покоя>2 с помощью
такого нежного
прикосновения способствовало установлению положительных взаимоотношений между
нами и ребенком-
аутистом. В исследовательскую группу кроме меня входила Диана Л. Апледжер, Джон
Д. Вредевугд и
постоянно обновляющийся поток студентов и аспирантов, интересующихся данной
проблемой. Одни
студенты учились в Остеопатическом колледже Мичиганского Государственного
Университета, другие
прибыли из аналогичных медицинских колледжей. Все сотрудники применяли
возложение рук и пришли к
пониманию потенциала, заключенного в доброжелательном прикосновении.
На
втором году работы мы начали исследовать различные терапевтические приемы.
Консультировали
родителей и опекунов по вопросам питания. Изменяли параметры окружающей Среды -
освещение,
температуру и влажность. Для стимулирования более глубокого дыхания применялись
ингаляции 10%
углекислого газа и 90% кислорода. Различные виды мануальной терапии
использовались для структурной
мобилизации и коррекции. Немаловажную роль играла краниосакральная терапия,
которая проводилась с
каждым ребенком раз в неделю.
С
годами я понял, что наблюдение может дать гораздо больше знаний, чем
вмешательство. Но к этому
я пришел не сразу. Первые десять лет моей частной общей практики и работы в
кабинете экстренной
помощи я активно <вмешивался>. <Подтолкни!" - был мой девиз. К счастью, я
в некоторой степени умерил
свой пыл и, проводя краниосакральную терапию с детьми-аутистами, стал на 90%
наблюдателем и только на
10% <интервентом>. Работа с большинством детей-аутистов протекала следующим
образом:
Прежде
всего необходимо было установить доверительные взаимопонимания. Мы добивались
этого
спокойно и терпеливо, сперва прикасаясь к ребенку, а затем наводя Точки Покоя в
тех местах. Как правило,
нам удавалось навести Точки Покоя на коленях, плечах, ступнях и руках. В редких
случаях на первых
сеансах мы могли касаться головы. Первые несколько сеансов обычно проходили на
полу под лечебным
столом. Все зависело от того, где находился ребенок-аутист, и где он позволял
прикасаться к себе. Порой
такой ребенок разрешал дотрагиваться до себя только одному человеку, но в
большинстве случаев трое или
четверо сотрудников могли одновременно прикасаться к малышу.
Нередко
дети, страдающие аутизмом, не подпускали к себе одного сотрудника, а к другим
относились
спокойно. Такая реакция помогла нам осознать влияние мыслей <прикасающегося> и
об их осознанной или
неосознанной передаче пациенту. Иногда я сам ощущал негативное отношение у
аспиранта. Всегда в таких
случаях я отстранял его от участия в сеансах, пока у него не вырабатывалось
положительное отношение. Во
время сеанса случалось удалять из комнаты ассистента с негативным отношением.
Дети-аутисты четко
продемонстрировали способность различать мысли и намерения остеопата. Уверен, они в
какой-то степени
понимали, какое влияние могло оказать на них такое отношение.
Физик-исследователь
Нейл Могон полагает, что всех нас окружают многочисленные и количественно
разнообразные силовые поля. Каждому человеку присущ собственный набор таких
полей. Исследования
Могона за последние 15 лет были связаны с устройствами определения силовых
полей. Ученый считает, что
у любого человека может насчитываться до 50 различных персональных силовых
полей. Поскольку силы
могут притягивать или отталкивать, по его мнению у наиболее успешных врачей
силовые поля притягивают
большее количество людей. Таким образом, отталкивающий потенциал силового поля
такого врача
наименьший. Животные с повышенной чувствительностью, такие как гончие,
инстинктивно привлекаются
или отталкиваются от некоторых людей. Возможно это связано с природой
проецируемой энергии. Дети-
<Точка
Покоя> в данном контексте означает терапевтическую приостановку
краниосакрального ритма, что позволяет
краниосакральной системе перестроить свою деятельность на более оптимальный
режим. Точка Покоя может наводиться извне или
возникать в ходе спонтанного гомеостатического процесса. Она может возникнуть
совершенно неожиданно при точном приведении
тела в значимую позицию или при переживании значимой эмоции. Таким образом, она
может действовать как <Детектор
Значимости>: Джон Е. Апледжер, <Краниосакральная терапия II, За границей
твердой мозговой оболочки> [Палм Бич Гарденс: UI
Паблишинг, 1987), глава IV : раздел 2d. Точка Покоя помогает сбалансировать
симметрию краниосакральной системы и
неспецифическим образом устраняет многие ограничения этой системы; уменьшает
симпатический тонус, увеличивает обмен
жидкостью между физиологическими отделами, уменьшает давление, снижает
температуру и усиливает защитные механизмы тела
против патогенных микроорганизмов. Это эффективное натуральное терапевтическое
воздействие широкого спектра.
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
аутисты
могут обладать такой же чувствительностью. Я считаю, и Могон разделяет это
мнение, что когда
остеопат осознает потенциал своего силового поля, он может изменять его мысленным
проецированием.
После
успешного наведения Точек Покоя за несколько сеансов, дети-аутисты, как
правило, вступали в
контакт и по собственному желанию ложились на спину на лечебный стол. После
этого я аккуратно
приступал к работе с головой ребенка. Здесь очень важно сконцентрироваться,
поэтому во время сеанса я
всегда сосредоточивался на любви к этому ребенку. Постепенно я вводил в
терапевтический сеанс
ассистентов. Каждый поддерживал верхнюю или нижнюю конечность. Так доходило до
пяти человек,
проводящих сеанс краниосакральной терапии с одним, позволяющим касаться себя
ребенком-аутистом.
Большинство сеансов длилось 20 минут. Сегодня я полагаю, что более длительные и
частые
краниосакральные сеансы позволили бы добиться более впечатляющих результатов,
но в то время мы
действовали в строгих временных рамках.
В
работе мы столкнулись с тем, что после нескольких предварительных снятий
напряжения с
краниального свода наступало резкое мембранное передне-заднее сужение дна
краниального свода. Это
исправлялось за счет подъема передней кости и удерживанием подъема до тех пор,
пока мы не ощущали
вязкоупругое* изменение, которое показывало мембранное освобождение между
передней и клиновидной
костями. Далее мы уменьшали давление клиновидной кости от затылка. Именно тогда
я более полно оценил
ограничительный потенциал шовных сочленений между твердыми частями височных
костей и клиновидной
костью спереди, а затылком сзади. Сфенобазилярный синхондроз был лишь
незначительной частью сужения
дна краниального свода. Для достижения функциональной мобильности дна свода
предстояло провести
большое количество костных и мембранных освобождений. В большинстве случаев
давление на дно
краниального свода было успешно устранено спереди и сзади.
Практически
незамедлительно у детей в значительной мере уменьшалось или совсем проходило
само-
разрушающее поведение. Я имею ввиду, что дети самостоятельно прекращали биться
головой о стены,
переставали кусать запястья или стучать по этой любимой части их тела. Казалось,
что исчезла причина для
такого самоистязания.
Можно
найти несколько убедительных объяснений такому резкому изменению поведения. Мне
ближе
всего гипотеза, состоящая в том, что сдавленное и ограниченное внутренние
основания черепа у таких детей
вызывает сильную, неконтролируемую боль в голове. Удары головой и надавливание
большим пальцем на
небо, которое часто принимают за сосание пальца, могут быть инстинктивными
попытками освободить
внутреннее основание черепа. Жевание запястья или иное сдавливание тела
возможно связано с попытками
стимулировать повышенную выработку эндорфина, чтобы закрыть болевые ворота
Мелзака-Уолла или
заменить неконтролируемую боль контролируемой. Может быть, мы имеем дело с
совокупностью этих
факторов.
И
только после успешной передне-задней декомпрессии дна краниального свода и
уменьшения
саморазрушительного поведения мы наблюдали следующее удивительное явление.
После ослабления
передне-заднего сжатия обнаруживалось сильное медиальное сжатие височных костей
с обеих сторон.
Пытаясь
освободить височные кости, сдвигая их в стороны, мы столкнулись с двумя важными
проявлениями. Во-первых, для височной декомпрессии мы изобрели технику
"оттягивания уха"4. Во-вторых,
что более важно для возникновения концепции Телесно-Эмоционального Освобождения,
тело ребенка
начинало двигаться автономно, то есть рука или нога начинала двигаться так,
словно она обладала
собственным разумом. Мы решили не препятствовать этим движениям, а продолжать
их. (Если вы помните,
со мной обычно работало четыре ассистента, каждый из которых стоял у
определенной руки или ноги
ребенка). Во время таких спонтанных движений тела боковая декомпрессия височных
костей была
невозможна. Поэтому я начал мягко оттягивать уши. В этом был определенный
смысл, поскольку ухо
связано с височной костью через соединительную ткань между ушной раковиной и
ушным каналом. Это
соединение проходило от наружных областей в далекие области твердой височной
кости, где открывается
внутренний конец канала для приема лицевого и вестибулярно-слухового краниальных
нервов (7-й и 8-й).
Мне
не удалось декомпрессировать височные кости боковым движением, но продолжая
работать в
этом направлении, мы столкнулись с возрастающим числом пациентов, совершавших
индуцированные
движения конечностей и тела. Это были неосознаваемые, произвольные движения,
которые казались
автоматическими. На этой стадии терапевтического процесса ребенок-аутист
находился в состоянии
глубокой расслабленности, тело было обмякшим и расслабленным, за исключением
описанных выше
незначительных движений. Движения эти происходили только тогда, когда один из
нас поддерживал
соответствующую часть тела. Как правило, все начиналось с движения конечности,
и медленно
3
Вязкоупругое свойство ткани относится к той характерной реакции соединительной
ткани, которую можно описать сначала как
упругую, а потом как вязкую после прикладывания груза: Джон Е. Апледжер и Джон
Д. Вредевугд, <Краниосакральная Терапия>
(Палм Бич Гарденс: UI Паблишинг, 1983) стр. 128 - 30.
4 Техника оттягивания уха относится к методу мобилизации височных костей, который использует мягкую задне-боковую тракцию,
примененную
к ушной раковине наружного уха. См. стр. 127 - 128 и 180 - 182
<Краниосакральной терапии>, где представлено
подробное описание данной техники.
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
распространялось
на корпус, шею и голову. Мы повторяли эти движения и реагировали на малейшее
колебание тела. Без такого повторения и физической поддержки, движение
прекращалось. Складывалось
впечатление, что прикосновение врача-остеопата сообщало необходимую энергию для движения
тела. Длительность
процесса во многом зависела от нашей способности продолжить едва заметные
движения, противодействия
силам гравитации без оказывания давления на движение детского тела. По мере
совершенствования
полученных навыков движения тела детей-аутистов становились длительнее, пока
тело не занимало
положение, которое казалось финальной точкой, в которой движение прекращалось.
Такое финальное
положение могло быть нормальным с анатомической точки зрения, так и совершенно
ненормальным.
Помню,
как у одного ребенка правая ступня указывала строго назад. В финальном
положении она
оказалась повернутой на 180 градусов. Мальчик занял такое положение по своему
желанию и утверждал, что
ему так удобно. (Позже, по окончании сеанса краниосакральной терапии он не мог
поставить ногу в это
положение и не позволял другим проделать это с его ногой). Дойдя до финальной
позиции, мы ждали -
поскольку не знали, что делать дальше - и происходило осязаемое освобождение
всего тела. Оно словно
раскрывалось. Все мышцы размягчались, фасция и соединительные ткани удлинялись,
жидкость и энергия
протекали более свободно, ребенок плакал. Именно в финальных точках, во время
нашего ожидания
происходило полное освобождение тела. Ребенок тихо всхлипывал или плакал
навзрыд. На детских лицах
отражался страх, гнев и расстройство. Эти выражения, лицевые и постуральные,
сохранялись в течение
нескольких минут, пока шел процесс освобождения тела. Когда этот процесс
приближался к концу, лицо
принимало более мирное и спокойное выражение. Начавшись однажды, эти явления
повторялись чаще во
время каждого из нескольких сеансов с каждым ребенком. На последующих сеансах
освобождение было
менее интенсивным, и наконец, все <спонтанные> движения тела прекращались.
Только тогда мне удалось
декомпрессировать височные кости вбок. Я так и не смог найти убедительного
объяснения связи между
медиальным височным сдавливанием и наблюдаемым расслаблением тела и выходом
эмоций.
Неспособность
выражать любовь и сохранять привязанность к другим людям является отличительной
особенностью аутизма. После освобождения тела и эмоционального выхода дети,
страдающие аутизмом, как
правило начинали выражать чувства по отношению к людям. Другим признаком
аутизма считается
замыкание в себе, социальная изолированность. Дети, участвовавшие в проекте,
стали идти на контакт,
играть с одноклассниками.
В
то время мы еще не знали, но были свидетелями и участниками
Телесно-Эмоционального
Освобождения.
БИОЭЛЕКТРИЧЕСКИЕ ИЗМЕРЕНИЯ
Работая
над проблемами аутизма, я параллельно занимался с Доктором Цви Карни вопросами
измерения изменения электрического потенциала тела пациента/клиента в
зависимости от различной
терапевтической деятельности. Мы изучали воздействие акупунктуры, различных
остеопатических
манипуляций и краниосакральной терапии (как она была названа позднее) на эти
электрические потенциалы.
Мы
начинали совместную исследовательскую работу как неприятели. Я предложил нашим
инженерам
и биофизикам попробовать измерить то, что я субъективно понимал как передачу
некой энергии от остеопата к
пациенту/клиенту и наоборот во время лечебного сеанса, когда руки врача
находятся на теле пациента (не
обязательно на открытых участках кожи) в течение 30 и более секунд без
выполнения ощутимых движений.
Я обратился с этим предложением к сотрудникам кафедры нашего факультета. В то
время я всего несколько
месяцев работал клиницистом-исследователем на кафедре биомеханики, состоящей из
пяти клиницистов и
22 докторов философии по различным дисциплинам. Перед нами стояла задача
применения
междисциплинарных средств для изучения клинических наблюдений, которые не
получили должного
объяснения. Каждую среду проходили совещания по председательством эксперта по
опытному
конструированию. Спектр дисциплин, представленных докторами философии, был
достаточно широк, от
анатомии до психологии и биофизики. На одном из таких совещаний я предложил
попробовать измерить
энергетический обмен между остеопатаом и пациентом/клиентом во время сеанса
мануальной терапии. Сначала я
получил вежливый отказ. Следующий отказ был уже не столь деликатным. Продолжая
настаивать на
целесообразности такого исследования, я стал всеобщим посмешищем. В ответ на
это я категорично
высказался в том смысле, что по-видимому, поставленная задача не по зубам нашим
физикам и инженерам.
На
мой вызов откликнулся доктор Карни, который заявил, что берется за работу,
чтобы доказать мою
полную несостоятельность в данном вопросе, отягощенную манией величия. И мы
начали исследования.
Сначала
доктор Карни наблюдал за моей работой с пациентами. Поскольку меня оценивали
как
специалиста по биомеханике, большинство моих пациентов длительное время
страдало от болей. Считалось,
что эта боль нервно-мышечно-скелетного происхождения и, по мнению специалистов,
связана с травмами
или ушибами. Доктор Карни обратил внимание на то, что проводимое мной лечение в
значительной степени
заключалось в приведении тела или части тела пациента в положение, в котором
чувство боли уменьшалось
или исчезало полностью. Как правило, я удерживал пациента в этом положении,
пока определенные
признаки не указывали на достижение положительного эффекта. Тогда я изменял
положение пациента на
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
столе
и пробовал определить, какая последовательная методика позволит привести в
движение
неподвижный, <застрявший> сустав. В большинстве случаев после изменения
положения пациента ничего не
требовалось. Очевидно, на интуитивном уровне я разработал собственную методику
<приведения в
положение и удерживания>5.
(а) Медная проволока с неповрежденной электропроводимостью
(б) Нарушенная проводимость проволоки вследствие удара молотком
(в)
Растягивание (распрямление) проволоки
для восстановления ее структуры
(г) Нормальная проволока с восстановленной проводимостью
Влияние удара молотка (б) и растягивания (в) на проводимость медной проволоки. См. текст.
Иллюстрация I - 7.
Прежде
чем перейти к обсуждению осложнений, вызванных Энергетической Кистой, мне бы
хотелось
коснуться ряда вопросов, связанных с их образованием и удержанием. Мне
доводилось встречать пациентов
в добром здравии и бодром настроении, травмы которых были настолько серьезны,
что превосходили их
рассеивающие способности. Я также наблюдал Энергетическую Кисту у человека в
хорошем расположении
духа, который находится на пути к выздоровлению. Возможно, этот человек
оказался физически
неспособным отбросить травмирующую силу полученной травмы. Наиболее частым
фактором,
способствующим образованию Энергетической Кисты, являются все же негативные
эмоции, как связанные,
так и не связанные с травмой в момент ранения.
ОСЛОЖНЕНИЯ, ВЫЗВАННЫЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ КИСТОЙ
Осложнения,
вызванные Энергетической Кистой, определяются ее эмоциональной составляющей,
количеством энергии в кисте и ее местонахождением. Похоже, что эмоциональное
содержание
Энергетической Кисты способно задавать общий эмоциональный тон личности в
целом. Это означает, что
если Энергетическая Киста наполнена гневом, самоуверенным презрением и паникой
- как это могло бы
случиться, если бы жертву ударили по голове во время разбойного нападения среди
бела дня в Мидлтауне,
США, где он ощущал себя в полной безопасности - характер человека может в корне
измениться за счет
появившейся вспыльчивости и чувства праведного гнева. У жертвы могут развиться
фобии и страхи, боязнь
нападения сзади. После выхода Энергетической Кисты, содержавшей разрушающие
эмоции я наблюдал у
пациентов коренное изменение характера к лучшему.
Физическое/физиологическое
воздействие удерживаемой Энергетической Кисты во многом зависит от
ее потенциала (количества содержащейся в ней энергии) и местонахождения.
Например, энергия от удара
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
17
крестцово-копчикового
отдела способна довольно быстро проникнуть во внутренние органы таза. Там она
может вызвать дисфункцию мочевого пузыря и хронические проблемы контроля
сфинктера, менструальную
дисфункцию, неспособность к зачатию и вынашиванию плода, простатит и т.п. в
зависимости от точного
расположения Энергетической Кисты. Если она оказалась не в органах таза, то
вероятней всего - в
копчиковом отделе. С другой стороны, если она дошла до диафрагмы, пациент через
некоторое время начнет
замечать у себя симптомы рефлюкса пищевода (изжогу). Если энергия прошла сквозь
диафрагму, она могла
проникнуть в сердечную мышцу и стать причиной болезней сердца.
Энергетическая
Киста не раскрывает весь свой отрицательный потенциал сразу. Тело пациента
адаптируется к ней, и только через несколько месяцев или лет Энергетическая
Киста начинает действовать.
Естественно, своим присутствием Энергетическая Киста влияет на соответствующие
участки спинного
мозга. Возникает синдром сегментарного облегчения.7
Работа
с доктором Карни, наблюдения явлений, связанных с моделью Энергетической Кисты,
и
исследования в Центре аутизма послужили основанием для дальнейших клинических
наблюдений, к
описанию которых я сейчас приступаю.
КЛИНИЧЕСКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ
Мне
приходилось консультировать отдельных пациентов, обратившихся ко мне как к
специалисту по
мануальной терапии, биомеханике и остеопатии. Эти люди не принимали участие в
нашем исследовании, но
полученные результаты представляют большой интерес.
1.
В первом случае речь пойдет о 38-летней пациентке, состоящей в разводе около 10
лет. Отделение
Психиатрии направило ее на обследование мышечноскелетной структуры в связи с
постоянной острой
болью в нижней части спины и голове. В возрасте 28 лет она подверглась
вагинальной гистерэктомии по
настоянию мужа, который жаловался на неудобства, причиняемые ее
предменструальным синдромом и
анормально обильной менструацией (menametarrhagia). Через год после проведения
гистерэктомии он
развелся с женой. Последующие семь лет женщина проходила курс психотерапии по
поводу своего
враждебного отношения к мужчинам в целом, преждевременной стерильности и
вызванной
психосоматическими причинами болью в голове и нижней части спины.
На
первом приеме я обнаружил нарушение в положении таза, верхнем шейном и
затылочном отделах.
Левая подвздошная кость была смещена назад, крестец был скручен компенсирующим
образом, а аксио-
атланто-оксипитальный (затылочный) отдел сдавлен. После применения
остеопатической и
краниосакральной терапии пациентка сообщила об исчезновении боли. (Такое
чудесное "исцеление" должно
вызвать подозрение у того, кто не льстит своему врачебному самолюбию. Я
избавился от такого самолюбия
за несколько лет до этой встречи и предчувствовал, что за первым приемом
последуют другие).
Примерно
через 10 дней женщина позвонила и сказала, что боли в голове и спине вернулись
на 50
процентов. Она записалась на прием, который произошел через две недели после
первого посещения. На
повторном сеансе я использовал ту же методику, но чудесного облегчения боли не
произошло. Женщина не
скрывала своего гнева. Я знал, что психотерапевтам не удалось избавить ее от
негативного отношения к
представителям мужского пола. Пациентка обвиняла меня в симуляции и умышленном
неэффективном
лечении из-за тайного женоненавистничества. Выслушивать подобные обвинения
неприятно, но с годами я
научился не принимать их всерьез и продолжать работу.
Пациентка
настаивала на проведении очередного сеанса через неделю. (Оглядываясь назад, я
понимаю,
что столкнулся с конфликтом, когда часть пациента стремится к
Телесно-Эмоциональному Освобождению -
тогда я еще ничего не знал о ТЭО - а другая часть этому сопротивляется. Эта
вторая часть нередко
выступает в роли мученика, который заявляет: "Оставь все как есть. Я буду
оберегать тебя от мучительных
воспоминаний. А обо мне не беспокойся.") На третьем сеансе женщина
почувствовала незначительное
улучшение, что позволило ей договориться о следующей встрече. Мне просто повезло
(если можно говорить
о везении), что на том сеансе присутствовал аспирант.
Пациентка
лежала на спине на процедурном столе. Правой рукой я поддерживал ее левую
ягодицу,
пальцы находились на крестцово-подвздошном отделе. Левой рукой я мягко поднимал
и опускал левую ногу
женщины, чтобы оценить подвижность и функционирование крестцово-подвздошного
отдела. Совершенно
неожиданно левая нога пациентки согнулась в колене у бедра. Правая нога, к
которой никто не
притрагивался, проделала то же самое. Женщина приняла положение, как при
литотимии. Я попросил
аспиранта поддержать правую ногу пациентки, а сам взял ее левую ногу. (В то
время мы наблюдали
эмоциональное освобождение, вызванное определенным положением тела, в центре
аутизма. Интуитивно я
решил поддерживать ноги так же, как у детей-аутистов для приведения их в
положение для эмоционального
освобождения). Сразу после того, как обе ноги женщины согнулись в положении,
имитирующем литотимию,
мы заметили активное движение глаз под закрытыми веками. Сумочка пациентки
лежала на стуле слева от
' Смотри Приложение А, Облегченный сегмент.
18
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
процедурного
стола. В следующее мгновение эта милая дама уже колотила меня своей сумочкой,
обрушивая
удары на голову, шею и правое плечо. Я выразил удивление и возможно, словесно
пояснил свое
неудовольствие - не могу в точности вспомнить. Женщина тут же объяснила, словно
наблюдая
происходящее со стороны, что удары предназначались хирургу-ординатору, который
всем весом надавил ей
на левое колено. Это создавало большую нагрузку на спину и таз. Пациентка
вспоминала, что анестезиолог
удерживал ее голову и шею в очень неудобном болезненном положении. Она
рассказала, что все это
происходило во время гистерэктомии, которая проводилась под общим наркозом.
Такой
поворот событий вызвал у меня удивление. В прошлом я довольно много занимался
гипнорегрессией и гипнотерапией и знал, что люди в бессознательном состоянии
помнят если не все, то
почти все. Мне было известно, что разговоры и все, что происходит во время
хирургической операции под
общим наркозом, может фиксироваться в сознании пациента. Но я всего лишь
коснулся левой ягодицы и
крестцово-подвздошных областей пациентки, слегка двигая ее левой ногой для
определения мобильности
крестцового отдела - и это послужило толчком к визуализации гистерэктомии под
общим обезболивающим.
Мне
хотелось издать боевой клич, но я сдержал свои эмоции и повел себя так, словно
подобные
происшествия были частью моей повседневной практики. Я успокаивал пациентку,
уговаривал ее не
сердиться на хирурга-ординатора, который был в тот момент усталым после
многочасовой работы в
больнице. Я старался вызвать у нее сочувствие и прощение. Защищать
анестезиолога, который слишком
растянул атланто-затылочный отдел пациентки и с силой надавил на верхний шейный
отдел, в то время как
защитные мышцы не действовали из-за введенного наркоза, было гораздо труднее.
Он ввел ей в горло трубу,
заговорил о том, как женщина будет жить с удаленной маткой, и мягко говоря, был
невежлив. Я пытался
убедить пациентку, что злоба на врача, пусть даже оправданная, вредит не ему, а
ей. Эти доводы ее отчасти
убедили. Повторное переживание событий в операционной закончилось - по ее
желанию - так же внезапно,
как началось.
Я
не сомневался, что причина злости этой женщины на всех мужчин очевидна. Мне
казалось, что этим
объяснялась беспомощность психотерапевтов, к которым обращалась моя пациентка.
Переоценив свой
успех, я поступал бестактно. Следующий сеанс был назначен через неделю, и я с
нетерпением ожидал
развития событий.
На
этот раз женщина жаловалась на нервозность и невозможность сосредоточиться,
хотя боли заметно
утихли. Она перестала посещать психотерапевта с момента обращения ко мне (что
означало четыре недели
без психотерапевтической поддержки). Женщина легла на тот же стол, и тот же
самый аспирант встал возле
него. (Его так потрясли события прошлого сеанса, что я не смог бы удержать его
от присутствия на этом
сеансе, даже если бы захотел). На этот раз я предусмотрительно убедился, что
никакого потенциального
оружия поблизости не имеется, и мы подняли ноги пациентки в знакомое положение
литотимии. (Теперь я
бы не действовал столь решительно, но тогда нами двигал творческий интерес. Мы
слабо представляли, что
происходит, и базовые положения методики еще не были разработаны). Тело
подчинялось нашим
манипуляциям, и ноги приняли положение, как на гинекологических подставках.
Голова женщины
самостоятельно повернулась в явно неудобное, изогнутое положение, и пациентка
немедленно приступила к
описанию сцены в операционной как наблюдатель со стороны. Она подробно описала
рассечение тканей
придатков при удалении матки через влагалище. Анатомические детали, которые
упоминались в рассказе,
наводили на мысли о практической деятельности или изучении хирургической
анатомии в данной области.
Рассказ сопровождался движением тела, словно реагирующим на ощущения каких-то
манипуляций в
области малого таза. Наконец, операция была закончена. Матку положили в кювету
и отправили на
исследование в лабораторию. Затем женщина вспомнила, что ординатору, который
сдавливал ее левое
колено, было велено зашить разрез во влагалище. Она использовала слово
"манжета". Пациентка вспомнила,
как шел процесс накладывания швов.
Хирург
не обращал на нее внимания, беседуя с медсестрой. Когда ординатор зашил разрез,
тот
взглянул на его работу и заметил, что она выполнена довольно небрежно. Это
замечание он сопроводил
репликой, что если бы позволяло время, он заставил бы ординатора все
переделать. Но следующий пациент
был готов к операции, и времени не было.
Женщина
была вне себя от злости. Я пробовал убедить ее, что хирург просто хотел
покритиковать
ординатора, а швы были наложены хорошо. Такая критика ординаторов и студентов
широко распространена
среди хирургов и других "крутых спецов". В ответ на это пациентка
рассказала, что после операции она в
течение полугода лечилась от занесенной инфекции, и результаты лечения были
неутешительными. В этом
она видела причину развода с мужем, который заявил, что ее неспособность
полноценно выполнять
супружеские обязанности вынудили его искать удовлетворения на стороне. Мне
хотелось показать
пациентке, что такой повод для развода свидетельствовал о непрочности
отношений. Я пытался ее заверить,
что операция могла быть удачной, и только брошенная вскользь реплика о плохом
качестве работы могла
замедлить и осложнить процесс выздоровления. (Я всего лишь хотел смягчить ее
гнев). И снова помогла
идея, что злость на врачей за события десятилетней давности причиняют вред
только самому пациенту, а не
им. (Злоба - разрушающая эмоция, если постоянно продуцируется и хранится в
памяти).
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
19
Через
несколько недель работа с "телом" и обсуждение проблемы помогло нашей
пациентке
окончательно выздороветь. Она больше не обращалась к психотерапевтам. О своих
переживаниях она
рассказала на лекции моим студентам. После развода эта женщина не вступала в
отношения с мужчинами.
Утраченная чувствительность не причиняла ей уже столько расстройств.
2.
Второй случай, с которым я столкнулся примерно тогда же, был менее драматичен,
но столь же
поучителен. Моей пациенткой была 27-летняя одинокая женщина, занятая в
социальной сфере в Нью Йорке.
Ее мать наблюдалась у меня по поводу хронической боли в ноге и посоветовала дочери
обратиться в нашу
клинику. Женщину беспокоили регулярные приступы боли в левом плече.
Обследование не показало каких-
либо существенных нарушений в плечевом суставе, смежных костях, позвоночнике
или ребрах. Я начал
работать над терапевтическим положением, как
мы это делали с доктором Карни,
(только без
электрического мониторинга). Рука и плечо пациентки заняли положение, которое
привело к резкой
остановке краниосакрального ритма. Я подождал несколько секунд, и движение
руки, плеча, шеи, головы и
верхней части тела возобновилось. Женщина сидела на краю стола, я стоял слева
от нее. Она начала
медленно наклоняться влево. Краниосакральный ритм еще на
возобновился. Женщина продолжала
перегибаться в левую сторону, словно собиралась упасть со стола на
левое плечо. Мне удалось
поддерживать ее в этом маневре и позволить продолжать медленное движение
навстречу полу до тех пор,
пока левое плечо пациентки не оказалось ниже уровня верхней части стола на 12
или 14 дюймов. Бедра
оставались на столе. Большая часть веса женщины удерживалась столом под левым
бедром и мной под ее
левым плечом. И в таком положении она остановилась и оставалась по меньшей мере
пять минут (моей
надорвавшейся спине казалось, что прошел час), пока не появился
краниосакральный ритм. Тогда женщина
улыбнулась, выпрямилась и поведала мне, что только что поняла, что боль в плече
связана с травмой,
полученной в 19 лет при катании на лыжах.
Этот
сеанс избавил пациентку от болевых ощущений на три месяца после ее возвращения
в Нью Йорк.
Затем она позвонила и сообщила, что плечо уже не болит, но порой словно
"затвердевает". Женщина
приехала в нашу клинику в Мичигане еще на два сеанса в пятницу и понедельник.
Во время пятничного
сеанса я просто держал ее руку и голову некоторое время, но мало что произошло
в сидячем положении.
Тогда я попросил ее лечь на спину и снова взял левую руку и плечо. Женщина
слегка изменила положение,
ее краниосакральный ритм остановился, плечо стало горячим на ощупь. Внезапно
она сильно разозлилась. Я
спросил ее о причине этой злобы, и через одну-две минуты женщина рассказала,
что упала, катаясь на
лыжах, когда другой лыжник перерезал ей дорогу. Пока она это говорила,
краниосакральный ритм не
начинался. Я вежливо поинтересовался, из-за чего она так разозлилась. Прошло
еще несколько минут.
Женщина ощутила новый прилив гнева и сказала, что не на шутку рассердилась на
этого лыжника, потому
что он даже не остановился посмотреть, не требуется ли ей помощь. Как только
она освободилась от гнева,
то почувствовала себя легко и хорошо. В понедельник она чувствовала себя так же
хорошо, и я провел
обычный остеопатический и краниосакральный сеанс.
С
тех пор я консультирую эту пациентку раз в полгода просто потому, что ей
нравится терапевтическая
процедура. Женщина освободилась от других проблем. Избавившись от злобы, она
забыла про боль в плече
и стала спокойнее воспринимать проблемы на работе. (А я полагаю, что проблем у
нью-йоркского
социального работника немало).
3.
Вскоре после лечения женщины с удаленной маткой и между первым и вторым
сеансами пациентки
с болями в плече мне вновь пришлось столкнуться с воспоминаниями о
хирургической операции. (Думаю,
это не было простым стечением обстоятельств. Похоже, я должен был осознать
важность полученной
информации). Ко мне обратилась девушка лет двадцати пяти с жалобами на острую
головную боль в
затылочно-лобной области. Краниосакральное обследование показало избыточное
мембранное натяжение
между надпереносьем лобной кости и средней линией затылка от внешнего заднего
затылочного бугра
(иниона, для людей моей возрастной группы), связанного с позвоночным столбом. Я
проделал стандартные
краниосакральные манипуляции для ослабления отдельных участков краниального
свода и его дна. Затем я
начал растягивание (V-spread) от иниона к надпереносью. Как только энергия
растяжения начала расти,
краниосакральный ритм пациентки внезапно остановился. От надпереносья и
среднелинейной шовной
области между носовыми костями стало выделяться тепло. Девушка испытала сильный
прилив гнева. Это
чувство стало затихать по мере
уменьшения выделения тепла, когда
V-растяжение закончилось.
Краниосакральный ритм возобновился.
Я
спросил у пациентки, понятна ли ей причина такого гнева. Она призналась, что с
болью вспомнила
хирурга, проводившего септэктомию несколько лет назад. Заново переживая события
прошлого, девушка
сказала, что хирург был очень рассержен. Она уговорила его выполнить операцию
под общим наркозом.
Врачу это пришлось не по душе, но он уступил ее просьбе вопреки личному убеждению.
Здесь
мы снова сталкиваемся с неосознаваемым воспроизведением события, во время
которого пациент
находится во сне. Но приведенный выше пример заставляет задуматься над
непростыми вопросами. Могли
20
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ И ЗА ЕГО ПРЕДЕЛАМИ
ли
эмоции хирурга проникнуть в Энергетическую Кисту, образовавшуюся в пациентке во
время операции?
Можно ли считать хирургическую операцию травмирующим событием, способным
породить
Энергетическую Кисту? Если так, влияет ли общая анестезия на образование и у
Энергетической Кисты?
Ответы на эти вопросы крайне важны.
ТЕЛЕСНО-ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ
Работа
с детьми-аутистами, совместные исследования с доктором Карни и три описанных
случая
происходили практически одновременно. Наблюдаемые явления были будто
спланированы, чтобы сообщить
мне что-то. Совершенно очевидно было, что выход Энергетических Кист ведет к
общему освобождению
тела и улучшает умственно-телесную деятельность. Далее следовало, что нам не
нужно знать о полученной в
прошлом травме. Все, что от нас требуется, это мягко опустить руки на
пациента/клиента и настроиться на
его тело, повторяя каждое его движение, противостоять силе гравитации. Нельзя
самому начинать движение
тела, даже если кажется, что известно направление его движения. Можно задать
несколько вопросов или
словесно поддержать в решающий момент. В этом случае тело освободится не только
от Энергетических
Кист, но и от хранившихся в нем эмоций, отрицательно влиявших на пациента.
С
помощью рук мы через тело освобождали сдерживаемые эмоции. Состояние
детей-аутистов, их
общительность улучшались, вспыльчивые люди становились мягче, боль уходила и
краниосакральный ритм,
внезапно останавливался в нужный момент, чтобы подсказать нам, что мы двигаемся
в правильном
направлении. Но кто этому поверит?
Однако,
результаты были налицо. Люди изменялись, ткани изменялись, деятельность органов
улучшалась. (Я обнаружил, что даже Кирлиановские снимки пальцев изменялись8).
Забытые, хранящиеся на
дне памяти происшествия восстанавливались в сознании, как в случае с операцией
под наркозом. Я не имел
малейшего представления, чем объяснить происходящее, и это наводило на меня
благоговейный трепет. Но
я был заинтригован и не мог, да и не хотел оставить все как есть.
Нам
требовалось как-то назвать эту систему, чтобы отличать ее от психосоматической
медицины. Не
было никаких сомнений в том, что они сильно различаются. Наша система
затрагивала телесно-
мыслительные взаимосвязи, а не мыслительно-телесные, как в психосоматической
концепции. Наконец,
было выбрано название 'Телесно-Эмоциональное Освобождение".
Я
набрался храбрости и прочитал первый курс лекций по Телесно-Эмоциональному
Освобождению в
Чикаго в 1980 году. Вчерашнее известие сегодня кажется устаревшим. Но наступает
момент, когда надо
остановиться и зафиксировать начало отсчета. Этим я и занимался в первой главе.